Полночная любовница - Страница 72

К оглавлению

— Я уже все забыл, Джеймс. Я просто счастлив, что с тобой все в порядке и ты жив. Ну и как же нам тебя вытащить?

— Я соскальзываю все ниже и ниже. Я сейчас на чем-то вроде шельфа, но не могу протиснуться сквозь пролом. Я пытался.

И при этом, наверное, содрал кожу до крови.

— Тесноватый домик, а? Я принес молоток. Если я спущусь и обобью камень?

Лоретта покачала головой:

— Кон, тебе ни за что не пройти. Давай, это сделаю я.

Кон вскинул бровь.

— Это намного разумнее, — пояснила Лоретта. — А вот я вряд ли смогу тебя удержать.

— Это же камень, Лори. Хватит ли у тебя силы, чтобы расколоть его?

— Это же известняк. Он относительно мягкий. И потом, мне же не придется откалывать огромные куски, всего лишь небольшие кусочки.

Кон усмехнулся:

— Ты просто чудо. Хорошо, попробуем сделать по-твоему.

Кон разматывал веревку, пока Лоретта застегивала его сюртук и засовывала косу под воротник. Он крепко обвязал веревкой ее тонкую талию, затем обвязал другой конец вокруг себя, намотал излишек на кулак.

— Работа нам предстоит нешуточная. Джеймс свалился не так глубоко, его зажало между камнями. Дай мне знать сразу, как только захочешь выбраться назад. Будет с тебя геройства. Если ничего не получится, я вернусь за Томасом или Нико.

Лоретта взмахнула молотком, проверяя его вес. С растрепанными золотистыми волосами, блестящими в свете фонаря, она была похожа на валькирию.

— Готова?

— Да.

Она медленно начала опускаться в расщелину по мере того, как Кон отпускал веревку дюйм за дюймом, потом втиснулась в узкий проход.

— Стоп! Привет, Джеймс! — В туннеле голос ее прозвучал глубоко и мягко.

Кон подсунул веревку под камень, но все равно держал крепко.

— Берегите глаза, вы оба. Джеймс, а тебе свои надо вообще закрыть.

— Джеймс, как насчет того, чтобы я завязала тебе глаза платком? — Сунув молоток под подбородок, Лоретта завязала мальчику глаза. — Прямо как игра в жмурки, только пока ты не можешь меня осалить. Но скоро сможешь.

Ее удары по камню поначалу были неуверенные. Мелкие осколки взлетели в воздух, и Джеймс закашлялся.

— Извини.

Кон наблюдал, как Лоретта сменила стратегию. Держа молоток обеими руками, увеличила скорость, тревожно раскачиваясь при каждом ударе.

Ему следовало бы остановить ее. Это безумие. Но он продолжал держать веревку и свет так твердо, как только мог, глядя, как тело Лоретты раскачивается и поворачивается от усилий. Известняк пористый и полон трещин. Если им повезет, она найдет подходящую трещину.

Кон попытался представить, что чувствовал его сын, заключенный в каменный кокон на много часов, и озноб пробежал у него по позвоночнику. Им с Уильямом довелось заниматься раскопками гробниц, и он хорошо помнил, каково находиться под землей в темноте, пыли и сырости. А Джеймс вдобавок ко всему был один и думал, что его никогда никто не отыщет.

Кон почувствовал, как его самого охватывает паника. Он никогда не любил замкнутые пространства; даже на корабле большую часть времени проводил на палубе. Этот случай может навсегда оставить след в душе Джеймса вдобавок к тем шрамам, которые останутся у него на теле от падения.

Радостный возглас Лоретты, звук падающих камней и удаляющийся металлический стук оторвал Кона от его мыслей.

— Прогресс? — спросил он.

— Успех, я думаю! Но черт, я уронила молоток. Джеймс, теперь ты сможешь просунуть руки?

Кон не слышал, о чем они говорили. Они переговаривались целую вечность, потом Лоретта сказала:

— Вытаскивай меня, Кон.

Она была мертвым грузом, когда он тянул ее наверх. Когда он, наконец, вытащил ее, руки у нее тряслись от усталости, лицо было красным и блестело от пота.

— С тобой все в порядке?

— Не беспокойся обо мне. Только развяжи веревку. Боюсь, я сама не справлюсь.

Она рухнула на землю и попыталась вернуть пальцам чувствительность. Кон опустился на колени, расслабил узел и стащил веревочную петлю через ее голову. Она понизила голос, чтобы Джеймс не услышал:

— Он боится сдвинуться с места, потому что провал довольно глубокий. Но руки у него свободны и, думаю, он сможет обвязаться веревкой. Хотя это будет нелегко. Мне так жарко. — Она попробовала расстегнуть сюртук Кона, но пальцы слишком онемели. Кон сделал это за нее, стащив сюртук с ее плеч. — Может, мне надо было остаться там и самой вытащить его? Но я не была уверена, что смогу его удержать.

— Ты все сделала правильно. Идеально, Лори. Я люблю тебя.

Она посмотрела ему прямо в глаза, и свет от фонаря задрожал на ее лице.

— Я тоже люблю тебя.

Глава 22

Ну вот. Она и сказала это. Она не произносила этих слов двенадцать лет, просто держала их запертыми в холодном уголке своего сердца, пока не жила, а существовала. Но она действительно любит Кона, всегда любила и всегда будет любить. Как проживет следующие лет сорок, она не представляла, но сейчас не время разрабатывать детали. Сейчас у них есть дело поважнее.

Она прикоснулась к его удивленно открытому рту губами.

— Вытаскивай его, Кон. Скорее.

Кон покачнулся, словно пьяный. Лоретта потрясла его своими словами и прикосновением. Слушая, как он объясняет Джеймсу, что делать, она восхищалась его терпеливым тоном. Он просто создан быть отцом со своей необходимой смесью юмора и силы, которой так не хватает многим мужчинам. Как не хватало ее отцу, например. Некоторый надзор со стороны взрослых ей бы не повредил. Но тогда она, возможно, не научилась бы бродить в темноте в мужских бриджах. Или висеть целую вечность головой вниз, как паук, кроша камень.